Лайонесс: Сад Сулдрун - Страница 81

Друн долго молчал.

— Ты действительно раскаиваешься в прошлом поведении?

— Я презираю себя! — крикнул Нерульф. — Я ненавижу старого Нерульфа.

— В таком случае нет смысла больше наказывать тебя.

Друн добавил в кружку с водой одну каплю из зеленой бутылки.

— Выпей, прими свой первоначальный облик и стань нам всем добрым другом; тогда, возможно, в конце концов и ты получишь часть сокровищ.

— Благодарю вас, сэр Друн! — Нерульф выпил зелье, и тут же стал большим и сильным, как раньше. В мгновение ока он прыгнул на Друна, бросил его на землю, сорвал с его пояса меч Дассенах и повесил на свою толстую талию. Потом взял зеленую и фиолетовую бутылки, и разбил их о камень. — Больше никаких глупостей, — объявил Нерульф. — Я самый большой и сильный, и я опять буду главным. — Он пнул ногой Друна. — Вставай!

— Ты сказал, что сожалеешь о прошлых поступках! — возмущенно крикнул Друн.

— Да! Я не был достаточно жестким. Слишком много разрешал. Теперь все будет иначе. Эй, вы все, к тележке!

Испуганные дети собрались у тележки и ждали, пока Нерульф срезал три ветки ольхи и связывал их концы веревкой, сделав грубый, но практичный кнут.

— Выстроиться в линию! — крикнул Нерульф. — Быстрее! Поуд, Даффин, вы издеваетесь надо мной? Хотите попробовать кнута? Тихо! Все внимательно слушают мои слова, повторять не стану.

Во-первых, я ваш господин и все живут по моей команде.

Во-вторых, сокровище мое. Каждый камень, каждая монета и каждый кусочек.

В-третьих, мы идем в Клуггах в Годелии. Кельты задают гораздо меньше вопросов, чем Дауты, и не лезут в чужие дела.

— И четвертое, — здесь Нерульф остановился и неприятно улыбнулся. — Когда я был беспомощен, все вы избивали меня, палками. Я помню каждый удар, и если те, кто бил меня, предчувствуют, что их кожа загорится, они совершенно правы. Голые задницы увидят небо! Кнут засвистит и на них появятся кровавые рубцы! Вот все, что я хотел сказать, но я удовольствием отвечу на вопросы.

Никто ничего не сказал, и только в голове Друна ворочалась мрачная мысль: семь лет только начались, а несчастья уже ударили по нему с жуткой силой.

— Занимайте места у тележки! Сегодня мы пойдем быстро; наш стиль — скорость! Не как вчера, когда вы шли легким шагом. — Нерульф взобрался на повозку и устроился как можно удобнее. — Пошли! Шибче! Головы откинуть, и чтобы пятки сверкали в воздухе. — Он щелкнул кнутом. — Поуд! Меньше работай локтями. Даффин! Открой глаза; ты заведешь нас всех в канаву! Друн, половчее, покажи нам, как надо быстро идти! Вокруг прекрасное утро, счастливое время для нас всех!.. Эй, почему замедлились? Особенно вы, девчонки, переваливаетесь как курицы!

— Мы устали, — выдохнула Глинет.

— Так быстро? Ну, возможно я переоценил ваши силы, отсюда все кажется таким простым. И твои в частности; я не хочу, чтобы ты слишком устала, потому что ночью тебе понадобится поработать. Ха-ха-ха! Как приятно держать кнут! Вперед, но помедленнее.

Друн улучил мгновение и прошептал Глинет.

— Не бойся; он ничего тебе не сделает. Мой меч — магический, и вернется ко мне, как только я ему прикажу. В нужное время я призову Дассенах и этот негодяй останется беззащитным.

Глинет уныло кивнула.

Ближе к полудню дорога стала подниматься на низкие холмы, и дети уже не могли справиться с весом тележки, сокровищ и Нерульфа. Сначала Нерульф стегал всех кнутом, потом слез на землю, и, в конце концов, стал помогать толкать; наконец все вместе втащили тележку на высокий кряж. Короткий, но крутой участок дороги лежал между повозкой и берегами озера Линголен. Мечом Друна Нерульф срубил высокую сосну, привязал ее как тормоз к заду тележки, и они благополучно преодолели спуск.

И оказались на болотистом перешейке между озером и темными холмами, за которые спускалось солнце.

В болоте теснилось несколько островков; на одном из них нашла себе убежище банда негодяев. Их наблюдатели уже давно заметили тележку, и сейчас бандиты выскочили из засады. Дети, на мгновение оцепеневшие от страха, бросились во все стороны. А бандиты, разглядев добычу, и не подумали преследовать их.

Друн и Глинет убежали вместе по дороге, ведущей на восток. Они бежали до тех пор, пока ноги не свело судорогой и в груди закололо; только тогда они бросились в высокую траву у дороги, чтобы отдохнуть.

Мгновением позже на дороге рядом с ними появился еще один беглец: Нерульф.

— Семь лет несчастья, — вздохнул Друн. — Неужели всегда будет так плохо?

— Хватит нахальничать, — прошипел Нерульф. — Я все еще командир, если ты забыл. Вставай!

— Для чего? Я устал.

— Не имеет значения. Мое великое сокровище пропало; но, быть может, у тебя за пазухой завалялся камень другой. Вставай, я сказал! Ты тоже, Глинет!

Друн и Глинет медленно встали. В рюкзаке Друна Нерульф нашел старый кошелек, вывернул содержимое на ладонь и разочарованно проворчал:

— Крона, флорин, пенни: чуть больше, чем ничего. — Он бросил кошелек на землю. Друн, со спокойным достоинством, поднял его и убрал в рюкзак.

Нерульф обыскал и Глинет, его руки задержались на выпуклых частях ее молодого тела, но ничего ценного не нашел. — Теперь пошли; мы должны найти укрытие на ночь.

Все трое пошли по дороге, время от времени оглядываясь, нет ли преследователей; однако никто не появлялся. Лес стал исключительно густым и темным; все трое, несмотря на усталось, шли как можно быстрее, и постепенно вышли на равнину, рядом с которой тянулось болото.

Садящееся солнце светило из-за холмов, позолотив нижние края облаков, плывших над озером; они отбрасывали нереальный темно-золотой свет на болото.