Лайонесс: Сад Сулдрун - Страница 91

— Проклятье можно снять, — объявил доктор Фиделиус. — Возможно надо высматривать и короля Родиона. Когда ты заиграешь на свирели фейри, он безусловно подойдет к тебе послушать!

— И что тогда? — спросила Глинет.

— Вот тогда ты должна схватить его шляпу. Он будет реветь и бушевать, но в конце концов сделает так, как ты хочешь.

Глинет задумалась.

— Мне кажется неприличным срывать шляпу с незнакомца, — мрачно сказала она. — А что, если я ошибусь? Тогда джентльмен не станет реветь и бушевать, а погонится за мной и надает тумаков.

— Да, возможно, — согласился доктор Фиделиус. — Есть очень много веселых джентльменов, которые носят зеленые шляпы. Однако короля Родиона можно узнать по трем знакам. Во-первых его уши не имеют мочек и заострены вверх. Во-вторых у него длинные узкие ноги с тонкими пальцами. В-третьих у него зеленые ногти и перепонки на пальцах рук, как на ногах лягушки. Кроме того, говорят, от него пахнет не потом или чесноком, а шафраном и ивовыми сережками. Так что, Глинет, ты всегда должна быть наготове. Я тоже буду смотреть в оба, и один из нас безусловно сможет схватить шляпу Родиона.

Глинет обняла Друна и поцеловала его в щеку.

— Слышал? Ты должен играть как можно лучше, и тогда, рано или поздно, король Родион придет к нам и снимет с тебя семь лет несчастья.

— Только удача может привести его сюда. Так что мне придется ждать все семь лет. К концу я буду старым и сморщенным.

— Друн, ты смеешься над нами! Музыка всегда побеждает несчастье, не забывай об этом!

— Поддерживаю твою точку зрения! — сказал доктор Фиделиус. — А сейчас пойдемте со мной, вы оба. Мы должны кое-что поменять.

Доктор Фиделиус привел обоих детей в лавку, в которой торговали прекрасной обувью и красивой одеждой. При виде Друна и Глинет хозяин всплеснул руками.

— Немедленно в заднюю комнату!

Слуги принесли бочонки с теплой водой и сладко пахнущее византийское мыло. Друн и Глинет разделись и смыли с себя грязь и песок. Слуги принесли полотенца и льняное исподнее, после чего одели на них красивую новую одежду: синие бриджи, белую рубашку и мускатного цвета тунику для Друна; бледно-зеленое батистовое платье для Глинет и темно-зеленую ленту для ее волос. Остальную одежду упаковали в ящик и отправили в фургон.

Доктор Фиделиус с одобрением осмотрел обоих.

— Куда делись два оборванца? У нас тут изящный принц и прекрасная принцесса!

Глинет улыбнулась.

— Мой отец был сквайром в Трокшо в Ульфланде, но отец Друна действительно принц, а мать — принцесса.

— Кто тебе это сказал? — с интересом спросил доктор Фиделиус у Друна.

— Фейри.

— Если это правда, — медленно сказал доктор Фиделиус, — а, похоже, так оно и есть, ты — очень важная персона. Твоей матерью может быть Сулдрун, принцесса Лайонесса. Извини, что говорю тебе это, но она мертва.

— А мой отец?

— О нем я не знаю ничего. Очень загадочная личность.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

РАНО УТРОМ, когда солнце еще не вышло из-за деревьев и роса еще смачивала траву, дровосек Грайс привел Аилла на луг Мадлинг. Он показал на низкий холм, на котором рос невысокий искривленный дуб.

— Это и есть холм Трипси. Глазам смертных он кажется очень маленьким, но много лет назад, когда я был молодым и безрассудным, я украдкой прокрался сюда в день летнего солнцестояния, когда фейри и не думают прятаться. И вот, там, где сейчас ты видишь холмик со старым деревом, я увидел шелковые беседки, миллионы ламп и башни, громоздящиеся одна на другую. Музыканты заиграли павану, и полилась музыка. Я почувствовал, что должен бежать и присоединиться к ним, но я знал, что если сделаю хотя бы один шаг на газон фейри, то протанцую без перерыва остаток жизни; поэтому я зажал уши руками и как сумасшедший помчался прочь.

Аилл осмотрел луг, и услышал птичьи трели и звон колокольчиков, который мог быть смехом. Он сделал три шага внутрь луга.

— Фейри, прошу, выслушайте меня! Меня зовут Аилл, мальчик Друн — мой сын. Пожалуйста, кто-нибудь может поговорить со мной?

На луге Мадлинг воцарилась тишина, только птица еще раз свистнула. И закачались люпины и шпорник, росшие рядом с холмом, хотя в утреннем воздухе не было ни ветерка.

Грайс потянул его за рукав.

— Пошли. Они готовят какую-то каверзу. Если бы они захотели поговорить с тобой, они бы уже это сделали. А сейчас они замышляют какую-нибудь злую шутку. Пошли, пока с тобой ничего не случилось.

Оба пошли обратно. — Они странный народ, — задумчиво сказал Грайс, — и думают о нас не больше, чем мы думаем о рыбах.

Аилл попрощался с Грайсом и пошел обратно один. По дороге в деревню он свернул и подошел к полусгнившему пню. Достав Персиллиан, он поставил ее прямо на пень. Какое-то мгновение он видел в зеркале себя: симпатичный юноша с синими блестящими глазами, которого не портили тяжелая челюсти, сильный подборок и выпирающие скулы. Потом Персиллиан, из вредности, изменила изображение, и Аилл обнаружил, что смотрит в лицо ежу.

— Персиллиан, мне нужна помощь.

— Ты хочешь задать вопрос?

— Да.

— Это будет третий.

— Я знаю. Поэтому я опишу тебе мой вопрос, чтобы ты не ответила мне правдоподобной отговоркой. Я ищу моего сына Друна, которого похитили фейри из холма Трипли. И вот что я тебя спрашиваю: «Как я могу найти сына, живого и здорового?»

Я хочу знать в точности, как мне найти сына, освободить его от фейри холма Трипси, завладевших его здоровьем, юностью и умственными способностями, и не навлечь на себя их гнев. Я хочу сделать это сейчас, и мне не нужен план, который потребует недель, месяцев или лет; и я не хочу чтобы меня обманули каким-нибудь неведомым мне способом. Поэтому, Персиллиан…